РАФАЭЛЛО, ХРЕСТОМАТИЯ И ЕЛКА ИЗ СУГРОБА.
Семь утра. Рождество. Сижу с телефоном в темной комнате, в окружении спящих детей, и терзает меня мысль — писать рассказ или не писать? Потому что редкий читатель, как та редкая птица с берегов Днепра, дочитает его до середины. Ибо сюжет таков: отец большого семейства был уже давно болен, и семью обеспечивать не мог. Приближалось Рождество, и родители решили сэкономить на обильном угощении и подарках. В рождественскую ночь, проводив отца и старших детей ко всенощной, мать укладывает малюток спать и рассказывает им про то, как ангел приносит деткам елочку и подарки...
Тут читатель, уловивший канву сюжета, зевает и говорит сам себе: "Хрестоматiя, Рождественскiя сказки для добрых детей... Надо будет переслать этой, как ее, Елене Ивановне, или она Ольга Петровна?.. Ну, той экзальтированной тетушке, что в воскресной школе детям во время чаепития читает..." И пролистывает пост в новостной ленте.
Вторая причина моих сомнений — вспоминаю летних читательниц "Курортного Экстрима", очень негодующих, как это так, почему это нам благотворитель жилье оплатил, мало что ли таких семей вокруг, и подать этого спонсора сюда, да поделить его поровну на всех многодетных!
Но — сон ушел, и я пишу дальше, РАССКАЗ О РОЖДЕСТВЕНСКОЙ ЕЛОЧКЕ, МЕШКЕ "РАФАЭЛЛО" И РОЗОВОЙ КУКЛОЧКЕ.
Итак, на семейном совете принято решение встретить Рождество скромно, подарки купить только трем младшим в "фикспрайсе", старшие поймут и простят, и поедят крабовый с пюре, не выпендриваясь. Новый год малыши были у бабушки, елку в квартиру ставить тоже вроде как уже никто не просит, и живем дальше. А тут как раз я сдам заказ шестого числа, и будет денежка...
Шестого января поехал муж встречаться с моим заказчиком, работу отдавать. Приезжает, в руках большой такой пакет.
- На, вот, это деткам конфетки передали!
Я беру пакет, заглядываю и протираю очки. Деткам. Конфетки. Рафаэлло. Десять коробочек... Десять минут мотаюсь по дому, ищу, куда спрятать. Звонит домофон, я выношу пакет на балкон и иду открывать. Сотрудник, с работы мужа. Два медовых торта, сумка продуктов и конвертик с денежкой! Мы со старшей дочерью десантируемся в ближайший магазин и возвращаемся с сыром, колбасой, прочей традиционной снедью, а также с розовой куклой для Даши, машиной скорой помощи с набором "маленький доктор" в кузове (это Машина идея) - для Алешки, двумя пупсиками Тюшке, настольной игрой для Стаса, Ваньке пазлы географические... опять же, все это дело прячем до ночи и обсуждаем угощение и планы на Рождество. Маша хочет в деревню, сначала до пасеки на лыжах, потом с горки, с той, где снегокат в прошлом году сломали, когда в забор врезались, ну, где еще пьяные мужики на Ниве скатывались, и обратно въехать не смогли... кататься на ледянках,потом шашлыки пожарить и еще какие-то пункты насыщенной и интересной программы. И я обязательно с ними, никак без меня, а мелких - бабушке. А Сима в деревню не хочет, он свою невесту пригласил с родителями, и я непременно должна присутствовать, поэтому "Маша может забирать всех мелких и валить в деревню, но маму оставить". А Стас ходил-ходил, страдал-страдал, а как стемнело, песню о елочке завел, и включил мне всех маленьких. И вот ходят за мной три кота, три хвоста, и причитают, какие они несчастные, нету у них елочки... А время между тем приближается старших в храм с папой провожать, и мне не до их рождественских страданий, ибо тут дела поважнее - у кого носки не высохли, у кого вообще пропали, у кого бантик на подарок не привязывается, а этот подарок дело жизни и смерти, от него вообще зависит судьба моего сына... у кого вдруг юбка оказалась мятая, у кого "нечего надеть, потому что не в этой же уродской водолазке ехать". Нахожу носок, привязываю бантик, убеждаю, что водолазка под курткой не видна ни при каком раскладе... выпроваживаю, закрываю дверь. Стас выходит последним.
- А елка будет?
- А-а-а, бедные мы, куда же ангелы положат подарки, не будет у нас подарков, а-а-а!- снова заводят Даша с Алешей, и Тюшка им подвывает:- А-а-а!
- А-а-а! - это уже я, в потолок и заткнув уши.
Иду в комнату и обнаруживаю... Машу.
- Я с тобой останусь. Сейчас уложим, я тебя до литургии отпущу в церковь, пока они спят крепко. Я бы тебя и дольше отпустила, но Тюху твою грудную мне кормить нечем.
Я укладываю детей и обещаю, что ангел обязательно принесет и подарки, и елочку, и все-все-все. Дети верят и засыпают, а Маша под тихое сонное сопение шепотом спрашивает:
- На какой помойке ты 7 января в 12 ночи собралась искать елку?
Я не знаю. Но - верю, что что-нибудь придумаю. Убираюсь на кухне и ухожу в храм.
Бегу через двор, внимательно вглядываюсь, не торчит ли из сугроба какая веточка еловая... и думаю: "Вот такое дело, тут даже не помолишься... Бог, галактиками управляющий и судьбы человеческие устрояющий, Ему матери об умирающих детях, страдальцы с онкологией, голодный о хлебе насущном... и тут я - здрасьте, нельзя ли нам где-нибудь елочку раздобыть?" Но я вспоминаю Стасовы глаза и говорю:
- Господи, эти дети... для них это важно... мне бы веточку...
К храму подхожу, колокола звонит перестали. И идет звонарь, благодушный такой дядечка, он в прошлый раз с Алешей разговаривал о том, будет ли он священником, когда вырастет. Алеша ему и сказал, как есть, что да, будет он священником, а еще летчиком и танкистом, и иконы будет писать в свободное время. А вокруг храма по периметру еловые ветки из сугробов! И я этому звонарю:
- С праздником! А нельзя ли у вас из сугроба веточку попросить какую-нибудь небольшую, отсутствие которой вашу флористику не нарушит, а то мы чего-то в этом году с елкой пролетели, а малыши вот... ангела ждут с елочкой... А?
- Да хоть все! - говорит развеселым голосом дядечка и полную охапку мне веток надергивает!
Благодарю, прячу ветки возле паперти и иду в храм. В полночь, как Золушка, поспешно протискиваюсь на выход, пока моя Маша дома в тыкву не превратилась, подхватываю ветки и быстро иду в сторону дома. Я без детей, без коляски, а не срезать ли мне через сквер, вон по той тропинке? Сначала снежок весело хрустит под ногами, потом мои шаги становятся глуше, вскоре я понимаю, что я иду по следам одного человека, возможно с собачкой... и тут моя тропинка заканчивается... лежащей в сугробе маленькой сосенкой! Без мишуры и следов использования, не обсыпавшейся - это я телефоном на нее свечу — и не больше метра высотой.
-Да ладно, правда что ли?- спрашиваю я саму себя, а потом поднимаю голову и говорю в небо: - Спасибо!
Взваливаю елку на плечо, второй рукой придерживаю связанные пакетиком ветки, возвращаюсь по тропинке до развилки и нормальной дорожкой бегу к дому.
Восемь ноль ноль. Я дописываю. Даша просыпается, видит посреди комнаты банку с еловыми ветками и подарки под ней. Распаковывает куклу, Тюшиных "куксиков" (куколок пупсиков*), сует Алешке под одеяло его скорую помощь... Сама елочка на лестничной клетке, примотана возле квартирной двери скотчем к трубе и увешана карамельками для "славильщиков". Приехавшие со службы спят. В холодильнике стоит трехлитровая банка кем-то переданного салата "просто добавь майонез". На пороге огромный пакет фруктов.
Я сижу на полу, пишу в телефоне и плачу. Потом закрываю глаза и говорю: "Спасибо..."
Эрина Рублева.
